Почему рухнула Империя?

[vitalidrobishev]

Накануне своей гибели Российская Империя была одной из ведущих мировых держав, пользовалась огромным международным авторитетом, зачастую выступая определяющей силой или третейским судьей во многих вопросах европейской и мировой политики.
Страна находилась на невиданном взлете своей культуры, блистая целыми плеядами великих писателей, поэтов, художников, театральных деятелей, музыкантов и философов.

В Империи было все хорошо с продовольствием - она была одним из крупнейших экспортеров сельскохозяйственной продукции. Регулярные “эпидемии” голода, опустошающие целые области, начались только при советской власти. Земельный вопрос был острым только в центральных губерниях, тогда еще перенаселенных. Например, в Забайкалье бедняцкими считались хозяйства в 15 голов крупного скота плюс 30 овец, а богатыми считались люди с тысячными стадами и десятитысячными отарами. Лишь после трех лет тяжелейшей и напряженнейшей Первой мировой войны были введены карточки на сахар. Ни на мясо, ни на хлеб ограничений не существовало - они лишь несколько подорожали.

В отношении развития промышленности Россия отставала от ведущих европейских держав, но это отставание было не таким значительным, как накопившееся за годы советской власти и “либеральных реформ” . В начале 20 века наша страна выступала если и не на равных с западными державами, то по крайней мере, находилась в одном с ними ряду. Достаточно вспомнить, что одной из причин Мировой войны стала таможенная политика Германии, пытавшейся защитить свои товары от российской конкуренции. Там же, где техническое отставание все же сказывалось, оно компенсировалось участием в международных концернах, которые широко действовали на русской территории и акционерами которых выступали и отечественные фирмы.

Что касается положения рабочих, то, по свидетельствам современников, их благосостояние и условия труда были намного лучше, чем, например, у рабочих Англии в тот же период.
По воспоминаниям коммуниста Хрущева, он даже в должности секретаря Московского горкома КПСС получал меньше и имел меньше благ, чем в бытность простым рабочим до революции. Ведущие предприниматели, прочно вставшие на ноги, заботились не только о бытовых условиях и оплате, но и о культурном развитии своих работников, устраивая поездки в театры, музеи, концерты знаменитостей. Об условиях труда красноречиво говорит тот факт, что большинство фабрик и заводов, выстроенных до революции, без существенной реконструкции проработали вплоть до конца 20-го века.

Конечно, сами размеры страны и диспропорции ее развития порождали и другой контингент - безработных, деклассированный сброд, собиравшийся в больших количествах в местах временных заработков - портовых городах, торговых центрах Поволжья, на нефтепромыслах и т.п. Но подобное явление наблюдалось и в других развитых государствах, в тех же США и Англии. И стихийные миграции таких контингентов, в том числе и из-за границы, свидетельствуют как раз о высокой интенсивности промышленного развития России.

Аппарат управления государством, о котором мы привыкли судить лишь по гипертрофированным советским карикатурам, был куда более отлажен и действовал куда эффективнее современного. На всю Россию насчитывалось около 250 тысяч государственных чиновников - вдесятеро меньше, чем при советской власти, не говоря уж о сегодняшних управленческих штатах.

И при этом они четко обеспечивали все функции государственной жизнедеятельности от сбора налогов и исполнения повинностей до благоустройства и социальной сферы.

Существовали еще сословные пережитки, но границы между сословиями стали уже очень зыбкими. Личное дворянство автоматически приобреталось с высшим образованием, награждением первым орденом, выслугой в первый офицерский или гражданский чин.

А для получения потомственного дворянства достаточно было профессорского звания, чина полковника или, соответственно, более высоких орденских и гражданских степеней. Но преимуществ это уже не давало ни малейших, превратившись в пустую формальность. Фактически родовые пережитки сохранили какое-то значение только в одной сфере - придворной.

Русские пользовалась практически всеми политическими свободами. Была свобода слова, печати. Цензура, уже существенно ослабленная в начале столетия, с 1905 года была упразднена совсем и восстановлена в 1914 году как военная цензура. Даже большевицкая “Правда” легально издавалась с 1912 года, а когда за явно противозаконные публикации ее все же закрывали, тут же возобновляла работу под другим названием с прежним составом редколлегии.

В политической жизни запрет существовал только на те партии, которые открыто проповедовали терроризм. Весь центральный аппарат политической полиции, знаменитого “Третьего отделения” насчитывал три десятка офицеров, а по всей России не дотягивал и до тысячи. Смертная казнь применялась крайне редко - только там, где политика переплеталась с уголовщиной и конкретными терактами.

Неудачи на фронтах Мировой войны были, но далеко не того масштаба, как позже в гражданскую. И не того масштаба, как в советско-германскую, когда немцев отбивали от Москвы и Волги. При “проклятом царизме” за три года русская армия оставила противнику лишь часть Литвы, Польши и Белоруссии.

В то же время на других фронтах она одерживала яркие победы, заняв значительную территорию в Турции, неоднократно наступая в Галиции и прорываясь в Венгрию. Потери на фронтах соотносились как 1:1,2 в пользу России, а не 20:1 в пользу врага, как в 1941-1945 годы. На рубеже 1915 года наблюдались проблемы в снабжении боеприпасами, которые во многом и обусловили отступление на западе. Но уже вскоре промышленность перестроилась на военный лад, и положение вполне выправилось. К 1917 году армия получала вооружение и снабжение в таких количествах, что его хватило на всю Гражданскую войну, да еще и осталось.

Мощным “революционным” фактором стала в условиях войны подрывная деятельность германских спецслужб. В начале 20 века Япония произвела настоящую революцию в военном деле путем массового применения шпионажа, давшего в условиях русско-японской войны весьма ощутимые результаты. Германия творчески расширила эту практику, включив в задачи агентуры не только разведку, но и дезорганизацию тыла противника - моральную, политическую и экономическую. Во многом внутреннее разложение России стало результатом целенаправленных диверсий. Германией поддерживались и оппозиционные движения внутри России - одни напрямую брались на содержание, другие использовались втемную, не догадываясь о своих истинных покровителях.

Но в чем же причина резкого и всеобщего “революционного” безумия в феврале, который и привел к национальной катастрофе в октябре 1917 года?

Возможно, разгадка лежит в области психологии.
В течение 70 лет коммунистического господства русский народ всеми способами доводили до покорности убойной скотины. Систематически выбивался лучший генофонд и, соответственно, менялись стереотипы мышления, постепенно приходя к нынешним. Но тогда, в начале века, на гребне могущества России, люди были совершенно другими.
Тогдашние коррупция и казнокрадство – сущие пустяки по сравнению с современными - переполняли чашу их терпения. Военные неудачи, не столь уж постыдные по сравнению с какими-нибудь войнами в Чечне в 90-х, тогда переживались как трагедия и национальный позор.

А самые первые в России очереди за продуктами воспринимались как личное оскорбление. И, как ни досадно, этих ничтожных с нашей точки зрения причин оказалось достаточно, чтобы рухнула 300-летняя династия.