vitalidrobishev | История изобретения фонографа (Reply)

Энциклопедия утверждает: изобретение фонографа — заслуга Томаса Эдисона. С этим никто не спорит, равно как и со значимостью прибора (именно на его основе впоследствии были созданы граммофон и патефон!), однако изобретатель был далеко не первым человеком, который перенес идею его создания из собственной головы на бумагу. Другое дело, что именно “эдифоны” — так называли первые коммерческие фонографы на рынке — получили патент, а вслед за ним — широкое распространение.

Предтеча фонографа Эдисона

Словарь дает следующее определение фонографа:

Это первый прибор для записи и воспроизведения звука. Звук записывается на носителе в форме дорожки, глубина которой пропорциональна громкости звука. Звуковая дорожка фонографа размещается по цилиндрической спирали на сменном вращающемся барабане. При воспроизведении игла, двигающаяся по канавке, передает колебания на упругую мембрану, которая излучает звук.

Одним из первых был Шарль Кро, к 1877 году известный, как изобретатель и поэт. Удивительное сочетание, но, видимо, это привычно в творческой среде — сама такая же, из серии “совместить несовместимое” (но, конечно, на такие лавры не претендую — мои заслуги куда скромнее). Так вот, в конце апреля 1877 года Кро, молодой мужчина в самом расцвете сил, спокойно и уверенно вошел в здание Французской академии наук.
Он был уверен в своем изобретении — палефоне (между прочим, палефон был практически аналогичен эдифону), но создатель мог получить патент только после одобрения его творения комиссией.
Секретарь академии получил пакет, на котором размашистым почерком была выведена надпись: “Процесс записи и воспроизведения явлений, воспринимаемых слухом”. Скорее всего Шарль, выросший в зажиточной семье, был не совсем вежлив с секретарем, когда передавал ему бумаги, или сами академики не спешили — в итоге пакет, который Кро просил вскрыть как можно скорее, был рассмотрен только в начале декабря. К этому времени патент на подобный прибор уже готовили для Эдисона, а в память о работе, проделанной Шарлем Кро, существует Академия его имени: она состоит из 50-ти человек, специализирующихся на музыкальной критике, звукозаписи и культуре.

Еще один предшественник Эдисона — Эдуард Леон Скотт де Мартенвиль: его фоноавтограф, первое в мире звукозаписывающее устройство, был запатентован в марте 1857 года, и в дальнейшем использовался Эдисоном в качестве основы для создания фонографа.

Фоноавтограф состоял из акустического конуса и вибрирующей мембраны, соединенной с иглой. Игла соприкасалась с поверхностью вращаемого вручную стеклянного цилиндра, покрытого копотью или бумагой. Звуковые колебания, проходя через конус, заставляли мембрану вибрировать, передавая колебания игле, которая прочерчивала на копоти отметки. Устройство позволяло отображать звуковые колебания, без возможности их воспроизведения на нем же.

Около десяти лет назад французские архивы приоткрыли свои хранилища для исследователей, и была обнаружена любопытная запись народной песни, сделанная на фоноавтографе. Продолжительность — всего 10 секунд, и поначалу ее приписали женщине или подростку, но после тщательного ознакомления выяснилось, что это голос самого Скотта, поющего очень медленно. Эффект “женского” голоса появился благодаря увеличенной скорости воспроизведения. Считается, что Скотт не собирался слушать запись, а просто хотел посмотреть на ее “изображение”, прочерченное иглой на копоти.

Каким бы ни было устройство, — палефоном, фоноавтографом, или чем-то иным — оно действовало по одному и тому же принципу, с несущественными отличиями. Да и сам Эдисон не претендовал на “изобретение велосипеда”: “Я… не мог оставить в покое ни одной вещи, даже если она была и так достаточно хороша. Прежде всего думал о том, как это усовершенствовать”.

Забавно — несмотря на лавры “отца-созидателя”, Эдисон не сам собирал первый фонограф. Для этой работы был нанят механик, Джон Крузи: мужчина польстился на гонорар в $18 (сюда же входила себестоимость фонографа), и собрал прибор в августе 1877 года, даже не подозревая о его предназначении. Эдисон рассказал ему впоследствии о возможностях применения устройства, но Крузи только расхохотался, посчитав перспективы изобретения чепухой, а изобретателя — полоумным.

А перспективы, между тем, открывались изрядные. Изначально Эдисон хотел просто записать телефонные разговоры, используя фонограф в качестве обычного диктофона (это сейчас он обычный и привычный, а тогда — диковина), но в процессе работы он составил целый список вариантов использования прибора:

диктовка и запись писем;
говорящие книги для слабовидящих и слепых;
обучение ораторскому искусству;
запись музыки;
запись голосов членов семьи;
музыкальные игрушки и шкатулки;
говорящие часы;
запись речей выдающихся людей;
обучение;
вспомогательное приспособление к телефону.
Всего на фонограф было получено более ста (!!!) патентов! Неудивительно, что при таком обширном будущем в 1906 году Национальная фонографическая компания, учрежденная Эдисоном, выпустила несколько музыкальных и театральных записей, имевших большой успех в обществе, а в 1912 году на рынке появился дисковый фонограф, отличавшийся от прочих лучшим качеством звука. Правда, с другими проигрывателями он был несовместим.
К тому же Эдисон, несмотря на то, что считал себя неплохим предпринимателем, был не совсем приспособлен к решению финансовых вопросов. Простой пример: когда изобретатель продавал один из патентов, то настоял, чтобы ему переводили деньги в течение нескольких лет. Фирма-покупатель охотно согласилась на такие условия: вся сумма лежала на банковском счету, и на выплату Эдисону уходили только проценты с вклада. Когда стоимость патента была уплачена полностью, фирма просто сняла свои деньги обратно, таким образом получив практически дармовое изобретение.

Принцип работы
Роль звуконосителя поначалу отводилась фольге, спирально накрученной на цилиндр: это позволяло делать запись немного длиннее. Впрочем, она все равно продолжалась только несколько минут, да и звуконоситель изнашивался очень быстро. На поверхность фольги передавался звук, который буквально выдавливала на ней игла-резец: чем громче был звук, тем сильнее колебания, получаемые иглой, и глубже бороздка на фольге.
Этой деформации было достаточно, чтобы записать звук, но воспроизвести его с достаточной громкостью было уже сложно, поэтому с оригинального носителя делали копию. Для ее изготовления использовали уже не мягкую фольгу, а другие, более твердые материалы. Чтобы “прозвучать” копию, нужно было всего лишь запустить иглу, к которой была присоединена мембрана, способная воспроизвести запись фонографа.

Гораздо дольше фольги можно было использовать воск, которым цилиндры начали покрывать с 1887 года. В этот же период Эмиль Берлингер предлагает заменить цилиндры на плоские диски (идея прижилась, — сейчас мы знакомы с таким вариантом фонографа и называем его “граммофон”), но патент был получен только в 1896 году.
Именно этот этап стал переломным: дисковые фонографы и граммофоны были весьма нетребовательны к внешним условиям, привести их в действие мог практически любой — достаточно было покрутить ручку и завести пружину, которая запускала весь механизм. Конический рупор усиливал звук, и изобретение во всех своих ипостасях стало чрезвычайно популярным у ценителей музыки. Это привело к зарождению гиганта — звукозаписывающей индустрии.

Но я забегаю вперед. До популярности фонографа должно было пройти еще много лет, а его “родителю” нужно было еще отстоять свою честь в академии наук. В 1878 году на одной из демонстраций, которую проводил Тивадар Пушкаш, приглашенный поклонником Эдисона Теодором де Монселем, последний подвергся нападению со стороны профессора-филолога Буйо. Тот кричал, что не позволит обмануть себя какому-то чревовещателю, и убеждал прочих членов комиссии, что презренный металл никогда в жизни не сможет воспроизвести благородную человеческую речь.
Ах, его бы, да в наше время. Лично выберу ему пару фильмов со спецэффектами и несколько записей любимых песен. Там и о благородной речи можно будет поговорить, хотя, скорее всего, мне будет приписано колдовство. Кстати, заключению экспертов Буйо тоже не поверил — такие вот консервативные, закостенелые упрямцы, которым была доверена судьба изобретений, изрядно тормозили прогресс.

Никогда я еще не был так ошеломлен в моей жизни. Я всегда боялся вещей, которые работают с первого раза.
Эдисон о своем изобретении.

Приключения фонографа в России

Если де Монсель отделался дракой с академиком, то демонстрация фонографа в России принесла его владельцу куда больше неприятных последствий: тут и обвинение в мошенничестве, и изрядных размеров денежный штраф, и три месяца тюрьмы в довесок. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день прогресс. Но надо отдать должное: такое отношение длилось недолго. В 1878 году один из журналов пишет о фонографе следующее:

Это изобретение делает эпоху. Мы видим, что человек взошел теперь на такую ступень власти над явлениями, на которой он по произволу может в любое время воплощать звуки языка в плоть и кровь.

Звездный час фонографа настал, когда он был представлен Эдисоном, как один из экспонатов Всемирной выставки, проходившей в 1889 году в Париже. Всего было представлено 45 моделей, — торжество изобретателя было вполне объяснимо. В нью-йоркской “Таймс” писали об Эдисоне так:

Существует человеческий мозг, который представляет огромную ценность. Это мозг Томаса Эдисона. В деловом и промышленном мире его оценивают в 15 миллиардов долларов.

Значимость изобретения переоценить сложно, однако некоторые ученые считали, что фонограф запоздал с появлением на свет, и вполне мог существовать еще в античные времена, хоть и в более примитивном виде. Это дало бы человеку XXI века шанс услышать голоса выдающихся людей прошлого. Но увы — фонографу “не повезло”.