Н.Н. Крищевский В КРЫМУ «В открытом вагоне сидело несколько баб, два, три матроса и двое в солдатских шинелях. - Что-то делается, ужасы какие, - сказала более пожилая баба, - грехи какие надумали матросики - офицеров убивать... - Да, грехи, - резким голосом отозвалась баба помоложе, - всех их сволочей убивать надо с их девками и щенками. Мало они с нас крови выпили... Пора и простому народу попользоваться. Матросы поддержали, и скоро уже все сидящие в вагоне совершенно сошлись во мнениях и приветствовали убийство… За гробом шли родные, плакала и билась в чьих-то руках мать юноши, а дальше - более тысячи морских и сухопутных офицеров, печальных и мрачных, с опущенными головами, медленно двигались за гробом, без музыки, без певчих и без почетной полуроты... Улица ничем не выражала сочувствия. Ни одного матроса, ни одного солдата, рабочего или простолюдина не было в процессии, никто не останавливался, не снимал шапок, не крестился, и только иногда, проходя по улице, было слышно из групп матросов и простонародья: «Собаке собачья смерть... Всех бы их так... Скоро всем конец... После Севастопольских событий большевизм еще не сразу проявился в Керчи и в Симферополе. Хотя Временного правительства уже не существовало, но города по-прежнему еще управлялись городскими думами, к которым постепенно перешла вся власть, так как представителей центрального правительства в Крыму не было».
no subject
Н.Н. Крищевский В КРЫМУ
«В открытом вагоне сидело несколько баб, два, три матроса и двое в солдатских шинелях.
- Что-то делается, ужасы какие, - сказала более пожилая баба, - грехи какие надумали матросики - офицеров убивать...
- Да, грехи, - резким голосом отозвалась баба помоложе, - всех их сволочей убивать надо с их девками и щенками. Мало они с нас крови выпили... Пора и простому народу попользоваться.
Матросы поддержали, и скоро уже все сидящие в вагоне совершенно сошлись во мнениях и приветствовали убийство…
За гробом шли родные, плакала и билась в чьих-то руках мать юноши, а дальше - более тысячи морских и сухопутных офицеров, печальных и мрачных, с опущенными головами, медленно двигались за гробом, без музыки, без певчих и без почетной полуроты...
Улица ничем не выражала сочувствия. Ни одного матроса, ни одного солдата, рабочего или простолюдина не было в процессии, никто не останавливался, не снимал шапок, не крестился, и только иногда, проходя по улице, было слышно из групп матросов и простонародья: «Собаке собачья смерть... Всех бы их так... Скоро всем конец...
После Севастопольских событий большевизм еще не сразу проявился в Керчи и в Симферополе. Хотя Временного правительства уже не существовало, но города по-прежнему еще управлялись городскими думами, к которым постепенно перешла вся власть, так как представителей центрального правительства в Крыму не было».